– Как вы оцениваете сегодняшнее состояние пенсионной отрасли и ход реформы?

– В этом году отрасли исполняется 25 лет. Четверть века в сложных экономических условиях, при постоянно изменяющихся правилах игры, но при этом более 40 млн клиентов по обязательному пенсионному страхованию и негосударственному пенсионному обеспечению, пенсионные активы в размере 4% ВВП – это можно считать достойным результатом.

Пройден этап акционирования и вступления в систему гарантирования прав застрахованных лиц. Как мы знаем, не всем удалось выдержать эту серьезную проверку на прочность, но зато в тех, кто сегодня работает, клиенты могут быть уверены и спокойны за свои пенсионные накопления. Прошлый год стал хорошим с точки зрения результатов инвестирования, а это наиболее понятный клиенту показатель эффективности нашей деятельности. Фонды стали с большим вниманием относиться к вопросам лояльности, развивать дистанционные сервисы, задумываться о необходимости повышения качества обслуживания как одном из конкурентных преимуществ.

Можно сказать, что за эти 25 лет наш сектор существенно окреп и сегодня представляет собой значимую часть финансового рынка страны. Вероятно, поэтому и внимание к нему со стороны регулятора столь пристальное. И это внимание абсолютно верное, наша деятельность касается социально значимого вопроса, и операторы, которые обеспечивают формирование и выплату пенсионного капитала, должны быть максимально надежными и вызывать доверие у граждан.

Новый этап реформы на этот раз, вероятно, изменит основы нашей деятельности, переведя формат формирования пенсионных накоплений из обязательного в добровольный. Говорю «вероятно», потому что до сих пор нет документа, финализирующего обсуждения, а видение идеологов реформы в части принципиальных вопросов меняется. Так, буквально на днях представители ЦБ озвучили возможность отказа от автоподписки ввиду отсутствия такой законодательной нормы в российском праве и предложили включать граждан в новую систему через трудовой договор. Это уже совершенно иной подход. Поэтому на данном этапе ясно одно: эта реформа должна в итоге привести к новой для нас, но принятой в развитых странах пенсионной модели, когда ответственность за свои накопления в первую очередь лежит на самом будущем пенсионере. Без личных накоплений, без понимания ответственности каждого из нас за свое финансовое будущее, без преодоления привычки надеяться на государство к классической пенсионной модели прийти невозможно, а о социалистической уже давно пора забыть. Это будет болезненный перелом для большинства граждан, но он будет, и это надо принять и научиться нам – работать в новых условиях, а людям – управлять формированием пенсионного капитала.

 – Как вы оцениваете предстоящие изменения процедуры смены страховщика по обязательному пенсионному страхованию?

– Это очень важный вопрос, и хорошо, что вы его затронули. Наша позиция озвучена через НАПФ, членом которой мы являемся. Она базируется на защите интересов застрахованных лиц и обеспечении им своевременного информирования о возможной потере дохода при досрочном переходе из одного фонда в другой. Это возможно при подаче заявления о переходе текущему страховщику: только текущий страховщик обладает информацией о размере инвестиционного дохода, может в режиме онлайн предоставить застрахованному лицу выписку о состоянии счета и разъяснить риски досрочного перехода. Обладая этой информацией, клиент может оценить размер возможных потерь и принять взвешенное решение о переходе. На наш взгляд, это наиболее логичная процедура; к сожалению, данные поправки не нашли отражения в проекте, направленном на рассмотрение в Правительство РФ.

 – После консолидации активов ваш фонд стал одним из крупнейших игроков на рынке пенсионных накоплений по итогам 2016 года. Консолидация – это генеральный путь развития всего пенсионного рынка? Будет ли в новом мире ИПК место для мелких фондов? Как изменения, происходящие в формате и регулировании рынка, сказываются на инвестпривлекательности фондов для акционеров?

– Консолидация – характерная тенденция пенсионного рынка, которую неоднократно отмечал Банк России в обзорах ключевых показателей НПФ. Она стала следствием повышения регулятивных требований к НПФ. Еще одна причина – логичное желание собственников объединять фонды в целях сокращения издержек. Эти два вектора стали основными при принятии решения об объединении наших четырех фондов, которое на данный момент является крупнейшим в отрасли по масштабу одновременно консолидируемых активов: к фонду присоединены «КИТФинанс НПФ», НПФ «Наследие», НПФ «Промагрофонд» – в общей сложности 4,8 млн клиентов. Количество клиентов в объединенном фонде превысило 6 млн человек, объем пенсионных накоплений составил 425 млрд рублей, пенсионных резервов – 16 млрд рублей. И это действительно вывело НПФ «ГАЗФОНД пенсионные накопления» на лидирующие позиции в отрасли. По итогам 2016-го НПФ «ГАЗФОНД пенсионные накопления» и присоединенные фонды показали лучшие результаты по доходности инвестирования пенсионных накоплений: НПФ «Промагрофонд» – 13,58%, НПФ «ГАЗФОНД пенсионные накопления» – 13,16%, «КИТФинанс НПФ» – 12,92%, НПФ «Наследие» – 11,26%. Также фонд вошел в пятерку НПФ по размеру среднего пенсионного счета клиента и по количеству застрахованных лиц, получающих различные выплаты за счет средств пенсионных накоплений (более 36 тыс. клиентов уже получают выплаты в НПФ «ГАЗФОНД пенсионные накопления»). Мы понимаем, что позиция лидера – это и иные возможности, и иная ответственность. Как ключевой игрок фонд будет принимать активное участие в реформировании пенсионной системы, выступать экспертом в публичных дискуссиях, отстаивая интересы своих клиентов в отношении формирования пенсионного капитала.

Дальнейшее укрупнение в отрасли неизбежно. Небольшие пенсионные фонды не приносят акционерам прибыли: в лучшем случае они имеют нулевую рентабельность, другие являются исторически дотационными (например, некоторые кэптивные). Если не брать во внимание последние (здесь речь о социальной ответственности бизнеса, которую он, возможно, и в дальнейшем готов дотировать), то у малых фондов два пути.

Первый – это наращивание доли в отрасли, в том числе за счет покупки и присоединения других малых НПФ, но это требует глобальных затрат, к тому же сегодня небольшому фонду практически нереально конкурировать с крупными представителями индустрии. Поэтому наиболее вероятен второй вариант – продажа фонда одному из рыночных игроков. Любой из этих вариантов ведет к укрупнению НПФ и, соответственно, дальнейшей концентрации. Кроме того, постоянно ужесточаемые требования к НПФ в части риск-менеджмента, состава капитала, введения фидуциарной ответственности влекут за собой серьезные расходы со стороны фондов. Мелкие НПФ также не могут себе этого позволить, но и не могут не соответствовать требованиям регулятора, то есть мы опять сталкиваемся с необходимостью продаж НПФ и их объединения.

 – Вы упомянули фидуциарную ответственность: как вы оцениваете инициативу ее введения? Какой формат инвестполитики для НПФ в связи с этим представляется вам оптимальным? Как это может сказаться на взаимодействии НПФ с УК? Изменятся ли в результате возможности фондов как стратегических инвесторов в экономику страны?

– На наш взгляд, введение фидуциарной ответственности может серьезно повысить уровень доверия к НПФ со стороны застрахованных лиц. Именно нам клиенты доверяют пенсионные накопления, именно с нами взаимодействуют в течение всего многолетнего периода накопления и на этапе выплат, и логично, что именно нас они призовут к ответу в случае неудовлетворительного результата инвестирования. При этом хотелось бы, чтобы подобные поправки носили двусторонний характер и указывали не только на то, что теперь должен делать фонд, но и за счет каких ресурсов. Фидуциарная ответственность влечет за собой дополнительную финансовую нагрузку на НПФ, а из трактовки текущего варианта законопроекта следует, что источник покрытия новых расходов – собственные средства фонда. Консолидированная позиция фондов – членов НАПФ была озвучена нашей СРО и направлена на рассмотрение регулятору. Она предполагает следующую процедуру формирования доходов: постоянная часть – 1% СЧА и переменная, как и сейчас, – в пределах 15% от инвестиционного дохода, обеспечиваемого УК. Эта инициатива, к сожалению, не была принята, вопрос поправок в систему вознаграждения НПФ отложен. Кстати, поэтому и во взаимоотношениях с управляющими компаниями ничего не изменится. Если бы предлагаемый НАПФ порядок формирования дохода фонда вступил в силу, то фонд мог бы сам распределять вознаграждение между управляющими компаниями и специализированным депозитарием и установить фиксированное вознаграждение для УК, что принято в международной практике. Поскольку данные изменения не приняты, схема вознаграждения остается прежней.

Вопрос инвестирования в инфраструктурные проекты не связан с новациями в части фидуциарной ответственности. Да, в ходе обсуждения законопроекта Банком России была озвучена возможность не связывать вознаграждение с результатом инвестирования, что позволило бы обеспечивать доходность на длительном периоде инвестирования, допуская при этом на промежуточных этапах убытки. Но данный вектор обсуждений не получил развития.

В связи с введением с 1 января 2017 года Отраслевых стандартов бухгалтерского учета (ОСБУ) у негосударственных пенсионных фондов появилась возможность инвестировать средства в долгосрочные облигации. ОСБУ позволяют вести учет по амортизированной стоимости долгосрочных облигаций, в отношении которых существует намерение удерживать их в портфеле в течение обозримого периода и не проводить активные торговые операции с данными бумагами. Это дает большой потенциал: негосударственные пенсионные фонды имеют возможность приобретать долгосрочные облигации с целью получения стабильного купонного дохода. Это делает инвестиции в инфраструктурные проекты интересными и выгодными. Для нашего фонда это особенно актуально: мы считаем, что инвестиции должны не только обеспечивать высокий уровень дохода, но и приносить пользу всему обществу, способствовать развитию национальной экономики и улучшению текущего качества жизни населения, сохранению окружающей природной среды. На текущий момент объем инвестиций фонда в социально значимые проекты составляет 21,3 млрд рублей.

 – По вашему мнению, будет ли способствовать введение ИПК созданию нормально функционирующей и отвечающей современным вызовам пенсионной системы в России? Как эта реформа в случае ее реализации скажется на деятельности и перспективах НПФ?

– Уже упомянул ранее, что законопроект до сих пор не представлен к обсуждению, а параметры концепции кардинально меняются, поэтому комментировать сейчас эту тему – неблагодарное дело: мы не представляем, какой вектор примет дискуссия завтра; когда будут приняты изменения, тоже непонятно. Получается, что еще какой-то неопределенный период нам придется жить в системе координат ОПС. Это время, когда НПФ, по-прежнему, необходимо привлекать клиентов, а застрахованные лица, к сожалению, оказались заложниками ситуации, когда новые взносы не поступают и ощутимого увеличения накоплений нет. И тут возникает вопрос необходимости маркетинговых ограничений.

 – Кстати, недавно АНПФ выступила с инициативой отмены ограничений на маркетинг для фондов. Какие преимущества это может дать клиентам фондов и отрасли в целом?

– Да, инициатива АНПФ направлена на поддержание участия граждан в действующей системе обязательного пенсионного страхования и стимулирование развития негосударственного пенсионного обеспечения.

Снятие ограничений уже давно назрело. Если на стадии формирования рынка ОПС, когда не существовало системы гарантирования, оно объяснялось обеспечением защиты прав и интересов застрахованных лиц, то сегодня практической необходимости в нем нет. Фонды прошли серьезную проверку ЦБ, вступили в АСВ, контроль со стороны регулятора постоянно ужесточается, о чем мы сегодня уже говорили, то есть интересы клиентов НПФ достаточно хорошо защищены. Поэтому накладывать еще и маркетинговые ограничения, наверное, уже излишне.

Помимо этого, маркетинговые ограничения не позволяют нашим пенсионным продуктам конкурировать с предложениями других финансовых институтов, в которых практически всегда речь идет о прогнозируемой доходности, а также они включают в себя какие-то дополнительные бонусы, делающие продукт более привлекательным для клиента.

 – Какие инструменты в нынешних условиях вы считаете оптимальными для инвестирования пенсионных накоплений?

– При выборе стратегии всегда следует понимать потенциальную степень риска и уровень доходности, который возможен, оценивать ликвидность и так далее. Соблюдая баланс между степенью риска и доходностью, нам удается достигать высоких результатов инвестирования. Мы по-прежнему придерживаемся взвешенной политики, обеспечивая сохранность и доходность пенсионных накоплений. Поэтому наш выбор – облигации, хотя стоит понимать, что в условиях снижения инфляции и ключевой ставки доходность по ним тоже может снижаться, впрочем, как и по депозитам. И в связи с этим мы также нарастили долю акций, сейчас их в портфеле около 10%. Выбор акций проводится на основе оценки потенциала их роста.

 

Ваш Пенсионный Брокер

(по информации raexpert.ru)