Три года назад государство, объявив о пенсионной реформе, предложило, по сути, приватизировать часть пенсионного бюджета страны. Речь шла о сотнях миллиардов рублей пенсионных накоплений, которые планировалось размещать на фондовом рынке. НПФ и управляющим компаниям, отобранным на конкурсе, предстояло, казалось, лишь убедить граждан переходить именно к ним. Они приняли предложенные государством правила игры. И последние годы идет то, что уже как-то неудобно всерьез называть процессом передачи пенсионных накоплений частным компаниям и фондам.
В 2003 году к этому проекту пытались подступиться управляющие компании. Они просчитались: 98% пенсионных накоплений досталось государственной управляющей компании – Внешэкономбанку СССР. В прошлом году о намерении участвовать в проекте заявил 81 НПФ. В итоге с одним государственным Пенсионным фондом осенью прошлого года конкурировали 136 управляющих компаний и НПФ. Государство вновь убедительно победило: в частные институты перешло лишь 4,23% объема накопительной пенсионной системы. В конце года на банковские счета пенсионных фондов было переведено 1,1 млрд рублей пенсионных накоплений граждан. У управляющих за два года собралось 2,9 млрд рублей. А еще 91,5 млрд рублей досталось Внешэкономбанку СССР.
Участники рынка винят во всем обстоятельства. Ведь у них было крайне мало времени для привлечения клиентов, отсутствовала правовая база для заключения договоров, а нормы Налогового кодекса делали переход из ПФР в НПФ абсолютно неоправданным. «На привлечение клиентов у фондов было 12 дней,– говорит исполнительный директор НПФ «Райффазен» Евгений Якушев.– Это небольшой срок для того, чтобы предложить людям абсолютно новый продукт, результаты которого можно будет ощутить лишь через много лет». «Привлекая клиентов, НПФ должны были учитывать, что 24% от привлеченных взносов придется заплатить в виде налога на прибыль,– отмечает исполнительный директор НПФ «Телеком-Союз» Аркадий Недбай,– а за чей счет это будет сделано – из собственных средств или в ущерб клиентам, решали сами НПФ».
Между тем едва ли хоть одно из препятствовавших фондам обстоятельств возникало по-настоящему случайно или неожиданно. Собственно, государство не раз в явном виде показывало, как эти обстоятельства надо расценивать. На протяжении последних полутора лет чиновники разного уровня не упускали возможности упрекнуть частные компании в разных грехах, например в безграмотном размещении пенсионных накоплений. В качестве примера они приводили результаты ВЭБа, который в прошлом году, по данным ПФР, прирастил пенсионные накопления аж на 3,08%. В то время как многие другие управляющие компании якобы получили отрицательные результаты. Иными словами, государство почему-то ведет себя не как организатор приватизации, а как активный, не брезгующий ничем ее участник. «Государство не может являться участником рынка, потому что оно его регулятор,– считает Аркадий Недбай.– Это все равно, как если бы американская SEC одновременно являлась брокерской конторой. В нашем случае так и получается: ПФР имеет регулятивные возможности, государственные гарантии, налоговые преференции». В такой ситуации, на самом деле, удивительно лишь то, что у НПФ было хотя бы несколько дней на привлечение клиентов.
«Оценив все риски, мы поняли, что привлекать клиентов просто бессмысленно и нечестно по отношению к ним,– заявил Ъ президент НПФ «СтальФонд» Андрей Никитченко.– Эту позицию мы попытались донести до клиентов. Проводя контррекламу, мы говорили, что сейчас выгоднее оставаться клиентом государственной системы. Но отказывать в заключении договоров фонды не имеют права по закону, поэтому мы вынуждены были заключить девять договоров». Однако, несмотря на это, большинство опрошенных Ъ участников рынка в этом году снова намерены побороться за пенсионные накопления. Вряд ли их шансы можно расценивать как особенно высокие.
Голикова Л. Шарапова Е.
-В прошлом году НПФ впервые вышли на рынок обязательного пенсионного страхования. Чем можно объяснить, что в отдельные НПФ были переведены миллионы, а целому ряду фондов достались копейки?