В прошлом году Минздравсоцразвития отрапортовало о рекорде: в августе впервые за многие годы рождаемость превысила смертность. О том, есть ли у министерства основания хвастаться, изменилась ли демографическая ситуация в России и понимают ли ее чиновники, а также сколько мигрантов сможет принимать страна в обозримом будущем , Slon.ru рассказал руководитель «Центра изучения проблем народонаселения» экономического факультета МГУ Валерий Елизаров.

АВГУСТ НЕ ПОВТОРИТСЯ

– В последние годы рождаемость немного выросла, а смертность снизилась. Насколько эти показатели меняют долгосрочные демографические прогнозы?

– Я вообще с большим скептицизмом отношусь к прогнозам на большой срок. Они могут, скорее, быть прогнозом-предостережением, а что касается собственно демографии, ближайших задач социально-демографической политики, они малополезны.

Вообще, предсказать с высокой точностью редко удается в демографии, но о ближайших годах можно говорить более уверенно. Скорее всего, мы прошли тот рост рождаемости, который был последние три года. Он постепенно затухал, в 2010 году нас ждет либо то же число рождений, либо чуть больше – инерция роста может продолжиться. А дальше, где-то после 2011–2012 годов неизбежно снижение числа рождений.

Что касается рождаемости, очень хотелось бы удержать тот уровень, который мы достигли. Все-таки полтора рождения в среднем на одну женщину – это существенно больше, чем у нас было в конце девяностых годов. Считаю большим достижением, что увеличилось число вторых и третьих рождений. Если политика будет умной и достаточно, скажем, щедрой, то удастся если не повысить, то по крайней мере удержать вторые, третьи рождения. Потому что однодетность – это тупик.

[Повторения] августа, когда у нас число рождений превысило число смертей, увы, уже, наверное, не будет. Уже сентябрь дал минус 2000 (превышение смертности над рождаемостью), октябрь дал минус 12 000, а ноябрь уже минус 25 000 – 26 000. Все, что можно было получить, мы уже получили. Материнский капитал будет терять свою роль с этого года, он свою роль уже сыграл.

Дальше все будет сводиться к тому, смогут ли люди содержать тех детей, которых родили, смогут ли их растить здоровыми. Если государство не усилит поддержку семей с детьми, то будет большое разочарование. То есть подтолкнуть к рождению – подтолкнули, а гарантировать достойные условия жизни будет сложно. Многое будет зависеть и от региональной демографической политики. Нагрузка на регионы усилится, они должны искать возможность добавлять что-то к государственной политике.

И, наверное, свое слово еще не сказали работодатели. Они в такой же степени, как государство, заинтересованы в улучшении демографической ситуации, в том, чтобы у нас  не столь быстро сокращалось трудоспособное население. Они должны подумать о какой-то поддержке семей с детьми, как это делают во многих европейских странах. Сегодня  работодатели как бы отделили себя и свои интересы. Если они будут достойными партнерами государства в демографической политике, то немножко ситуация будет лучше.

Что касается смертности, то небольшие успехи были достигнуты, смертность немного сократилась. Но это не такое большое сокращение смертности, чтобы говорить о том, что мы выходим на показатели лучших стран, таких, как Япония. Но сдвиг есть. Сказывается на этом сокращение безработицы, возможность для людей вкладывать свои деньги в здоровье. А собственные доходы у многих снизились в 2009 году. И затраты на здоровье, увы, идут не первым пунктом: если люди на чем-то экономят, то, скорее, на здоровье сэкономят, чем на образовании. Уважения к здоровью нет.

ПРОМОРГАЛИ РОЖДАЕМОСТЬ

– Что сегодня  должны делать города и регионы, чтобы подготовиться к демографическим изменениям?

– При планировании социальной инфраструктуры городов [мы] должны научиться учитывать демографические факторы, демографические изменения.

Самый простой пример: местные власти, региональные власти проморгали рост числа рождений, который шел с 2000 года. Очереди в детские сады превратились в чудовищную проблему. Молодые мамы, откликнувшиеся на стимулирование рождаемости, должны быть уверены, что будет создано соответствующее число мест в детских садах, чтобы они могли там спокойно оставлять своего ребенка, чтобы заняться образованием, выйти на работу. Это и удар по трудовым ресурсам, и по семье, потому что это еще и хорошая материальная добавка, ведь семья платит только 20% расходов детских садов, остальное брало [на себя] государство. Это огромный прокол системы, что государство не отслеживает совершенно.

Сейчас будет рост детей, которые пойдут в первый класс, но все ли школы готовы к такому наплыву первоклассников? Тех, кто родился в этом году, уже больше 1,75 млн, они пойдут в школу через семь лет, а тех, кто родился в 1999–2000 годах, было 1,3 млн. Число первоклассников ежегодно будет на 50 000 увеличиваться. Спрос на детские сады пока продолжает расти и будет несколько лет расти. И это будет происходить волной со средними, старшими классами, с медициной, детским здравоохранением.

Будет увеличиваться число пенсионеров очень быстрыми темпами, потому что в эти годы у нас выйдут на пенсию самые большие когорты послевоенных лет рождения. Мужчины 1949 года и женщины 1954 г. – это были два пика рождаемости, когда почти по три миллиона рождалось. Несмотря на потери, большие поколения дожили до пенсионного возраста. Увеличатся и расходы пенсионного фонда, и нагрузка на здравоохранение, потому что у пожилых людей обостряются хронические заболевания. Будет меняться структура тех, кто будет обращаться за услугами.

Когда у нас была создана концепция демографической политики в 2007 году, там было около 50 пунктов, многие из них здравые, реализуемые, в том числе и повышение грамотности органов управления в области демографии. Но прошло два года, и этот пункт фактически не выполнен. Кто с может с этими цифрами грамотно работать? У меня иногда ощущение, что представление в этой области получают либо из статистической сводки Росстата или Минздрава, либо из комментариев газетных, которые дают мои коллеги и я.

Этого мало. Нужна серьезная тренинговая программа для специалистов всех уровней: уровня министерств, депутатов, органов управления. Такие тренинговые программы проводят наши соседи, Туркмения и Казахстан, мы пока далеки от этого. Мы пока, как заявил Минздрав, согласовываем с Минобразованием требования программ переподготовки. Так чего согласовывать? Одна неделя работы. Сели, сделали и запустили эту программу: тогда люди смогут грамотно работать и не покупаться на мифические сообщения, что у нас не будет демографического кризиса, что у нас все замечательно. Надо уметь работать с реальными цифрами, не пугаться их. И не впадать в эйфорию от улучшения за один–два месяца.

 300 000 МИГРАНТОВ В ГОД

– В какой степени приток мигрантов может компенсировать убыль населения?

– Этот год для нас уникальный. За 10–11 месяцев у нас число мигрантов, переехавших в Россию на постоянное место жительства, превысило естественную убыль; по итогам года будет либо почти по нулям, либо превышение численности въехавших. Думаю, что для России вполне реально принимать 250 000–300 000 мигрантов ежегодно, может быть, даже немножко больше. В привлечении временных трудовых мигрантов также будет необходимость. Надо думать о взвешенной, толерантной политике. Не надо бросаться из крайности в крайность, то привлекать мигрантов, то говорить, что они нам не нужны. Надо просчитывать баланс, где нам действительно необходимы такие места, спрашивать с работодателя, чтобы они обеспечивали социальные гарантии безопасности.

- Долго ли число въехавших в Россию на постоянное жительство будет превышать число покинувших страну?

– На следующий год у нас убыль, скорее всего, будет либо такая же, либо немного больше. Рекордный миграционный прирост и самая маленькая за последние годы естественная убыль: эти два фактора в сочетании и дали уникальную ситуацию, что будет даже небольшой прирост населения. Как сказал Путин на съезде «Единой России»: 2010 год встретят столько же россиян, сколько встретило 2009 год. Но, боюсь, это лучшее, что мы можем получить: дальше нас, скорее всего, ждет ухудшение. Для компенсации этой убыли понадобится еще больше мигрантов. Все будет зависеть от выхода из экономического кризиса, будет ли привлекательна Россия, – от этого будет зависеть и миграционный прирост. Сможем ли мы удержать смертность? От этого будет зависеть естественная убыль.

Наша концепция демографической политики до 2015 года стоит примерно на 250 000 в год, до 2025 года ожидаемый миграционный прирост – до 300 000 в год. Будем привлекательны – будут ехать, они будут оставаться. Если будем ориентироваться только на гастарбайтеров, то будем получать временное приезжающее население с некоторыми плюсами для работодателей, так как это снижает социальную ответственность за них, и с минусами для населения, поскольку эти люди не считают себя россиянами и далеко не всегда готовы уважать наши правила, наши порядки.

СООТЕЧЕСТВЕННИКИ НЕ ЕДУТ

– Если посмотреть на отдельные регионы, то что может происходить, например, в Восточной Сибири?

– К сожалению, та тенденция, которая наблюдается в ближайшие годы, – это миграционный отток населения, и пока нет никаких оснований, что он поменяется на приток. Для этого должны серьезно измениться условия жизни. Необходимо думать о большей привлекательности инвестиционных программ. Как раз программа «Соотечественники» [нацелена на то], чтобы приезжали люди в те регионы, где не хватает населения. Пока не видно серьезных подвижек, туда готовы переехать тысячи, в лучшем случае десятки тысяч. Это не решает проблему. Значит, надо думать о том, как более эффективно использовать население. Надо думать о том, чтобы не снижалась рождаемость в этих регионах. Надо думать, чтобы там не снижалась смертность и росла продолжительность жизни.

– Возможно, убыль населения позволит в чем-то упростить структуру управления в стране?

– Убыль  населения ни при каких вариантах не может быть благом для страны. И для настоящего, и для будущего . Лет тридцать назад французский премьер Жискар Д'Эстен сказал, что общество, которое не может обеспечить воспроизводство поколений, преступно. Критерием качества управления всегда являлась неубыль населения. У плохого правителя население сокращается. Но сегодня  ситуация зависит не только от политической воли, но и от демографических процессов, складывавшихся в прошлые годы. Мы очень сильно зависим от нашего демографического прошлого, и его изменить мы не можем.